История нового имени - Страница 109

109

— Эта статья — твоя идея. И писал ее ты.

— Вот именно. Спрашивается, зачем ты заставила меня четыре раза ее переписывать?

— Ты сам захотел ее переписать.

— Лина, давай договоримся. Реши уже, что тебе больше нравится — торговать обувью или колбасой, и займись этим, но только не лезь туда, где тебе не место, и не ломай мне жизнь.

Они прожили вместе двадцать три дня — на облаке, куда боги спрятали их от чужих глаз, чтобы никто не мешал им наслаждаться друг другом. Слова Нино больно ранили Лилу, и она тихо сказала:

— Уходи.

Он живо натянул на свитер пиджак и хлопнул дверью.

Лила села на кровать. Он вернется через десять минут, думала она. Он не взял ни книги, ни конспекты, даже бритву оставил. Потом она расплакалась: как она могла поверить, что сможет жить с ним, помогать ему? Это она во всем виновата: внушила ему свои мысли, потому что испытывала настоятельную потребность высказать их вслух. Это она испортила его статью.

Она легла в постель и стала ждать. Она прождала всю ночь, но Нино не вернулся. Он не вернулся ни на следующий день, ни через день. Он не вернулся никогда.

92

Все, о чем я здесь пишу, я узнала в разное время и от разных людей. Начну рассказ с Нино, который, сбежав из квартиры на Флегрейских Полях, отправился к родителям. Мать приняла его лучше, чем блудного сына. Зато с отцом они поругались уже через час, и у них опять едва не дошло до драки. Донато орал на диалекте, что Нино может жить хоть дома, хоть где угодно, но он не имеет права без предупреждения исчезать неизвестно куда, а потом являться и требовать денег, как будто это он их зарабатывает.

Нино заперся в своей комнате и долго думал. Ему хотелось побежать к Лиле, вымолить у нее прощение и сказать, как он ее любит, но, тщательно проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что попал в ловушку и что виноваты в этом не он и не она, а их непреодолимое влечение друг к другу. Ну вот, например, рассуждал он, сейчас я сгораю от желания быть с ней, целовать ее и нести ответственность за то, что с нами произошло, но в душе я понимаю, что все, что я сегодня в сердцах наговорил ей, — чистая правда: эта женщина не для меня, к тому же она беременна, и я боюсь того существа, которое зреет у нее в животе; вот почему мне ни в коем случае нельзя к ней возвращаться; надо пойти к Бруно, занять у него денег и уехать из Неаполя, как Элена.

Он думал всю ночь и весь следующий день, то порываясь бежать к Лиле, то холодно напоминая себе ее наивную бестактность, ее невежественные, но тонкие замечания, и то, с какой силой она навязывала ему свои мысли, казавшиеся прозрениями, но на самом деле рождавшиеся в ее голове совершенно случайно.

Вечером он позвонил Бруно и в полном смятении отправился к нему. Под проливным дождем он добежал до остановки и чуть ли не на ходу вскочил в нужный автобус. Но по пути вдруг передумал и вышел на пьяцца Гарибальди. Он сел в метро и поехал на Флегрейские Поля. Ему не терпелось увидеть Лилу; он мечтал, как обнимет ее и овладеет ею сразу же, с порога, прижав к стене у двери. Это было сейчас самым важным, а что делать дальше, он решит потом.

На улице было темно. Нино быстро шагал под проливным дождем и не обратил внимания на черную фигуру, двигавшуюся ему навстречу. От тяжелого толчка он упал на землю. На него обрушился град пинков и ударов. Человек, который избивал его, повторял спокойным, лишенным выражения голосом:

— Оставь ее в покое. Не приходи к ней, не притрагивайся к ней. Ты все понял? Повтори: я больше никогда к ней не приду и никогда до нее не дотронусь. Говнюк! Ишь чего вздумал: уводить чужих женщин! Я сказал, повтори: я виноват, но больше к ней не приду!

Нино послушно повторял все, что от него требовал его мучитель, но тот продолжал его избивать. Нино потерял сознание — скорее от страха, чем от боли.

93

Нападение на Нино совершил Антонио, однако о том, что ему удалось разузнать, своему хозяину он не рассказал почти ничего. Микеле спросил его, нашел ли он сына Сарраторе, и тот ответил, что да, нашел. Микеле, заметно волнуясь, поинтересовался, привел ли его этот след к Лиле, и Антонио сказал, что нет. Где сейчас Лила, неизвестно, но единственное, в чем он абсолютно уверен, — это то, что сын Сарраторе не имеет к исчезновению синьоры Карраччи никакого отношения.

Разумеется, он лгал. Благодаря случаю он довольно легко нашел и Нино, и Лилу. Однажды вечером хозяин послал его отметелить коммунистов. Он уже хорошенько наподдал паре-тройке из них, когда увидел, как Лила и Нино торопливо уходят от места потасовки. Он проследил за ними, выяснил, где они живут, и понял, что они вместе. Он несколько дней наблюдал за ними, испытывая восхищение и зависть. Восхищался он Лилой. Как она могла бросить прекрасный дом, мужа, лавку, машину, обувной магазин и дружбу с Солара ради какого-то студента без гроша за душой и поселиться с ним в этой дыре? Потрясающая женщина, но вот вопрос — отчаянно смелая или ненормальная? Затем Антонио сосредоточился на зависти к Нино. Больше всего его угнетало, что этот тощий урод вскружил голову не только мне, но и Лиле. Да что в нем такого, чем он их берет, думал Антонио. Он размышлял об этом день и ночь. Эта навязчивая мысль не давала ему покоя и заставляла без конца ломать руки или сжимать ладони, словно в молитве. Наконец он решил, что должен освободить Лилу, даже если она пока меньше всего хочет, чтобы ее кто-нибудь освобождал. Ничего, говорил себе Антонио, людям часто нужно время, чтобы понять, что для них хорошо, а что плохо, и сделать для них, что они сами в данный момент сделать не в состоянии, и значит оказать им помощь. Нет, Микеле Солара не давал ему приказания бить сына Сарраторе, ведь самое главное Антонио от него скрыл. Он сам решил наказать Нино, чтобы он отвязался от Лилы, и она вернула себе все то, что так глупо потеряла. Откровенно говоря, ему очень хотелось проучить Нино, хотя бесил его не этот тонкокожий мешок с костями, а тот факт, что на него клевали самые лучшие девушки.

109